Эмпатия

источник
Сочувствие к животному как чисто субъективное чувство, не подкрепленное объективным пониманием поведения животного и его потребностей, может привести к ошибочным заключениям о том, что ощущает животное. Эмпатия же включает и понимание природы животного, и сочувствие к нему.
Отсутствие эмпатии дегуманизирует человека, превращая мир в отдельные предметы, не имеющие с нами никакой связи. Когда мы понимаем рассудочную и эмоциональную стороны поведения живых существ и испытываем эмоциональное чувство к ним, становится возможной зрелая, рациональная и исполненная ответственности эмпатическая любовь к другим существам, понимание их. 


Итак, понимание другого невозможно без определенного знания его повадок. Это понимание выражается в эмпатии и если такое понимание достаточно полно (на уровне совместимости с его ценностями), то становится верной пословица "понять - значит простить", т.е. оправдать, принять таким каков есть. Наблюдая другого, мы строим модель его поведения в себе, которую и можем затем примерять так же как и примеряем модели самого себя к разным ситуациям, делая предположения и прогнозы.

Воздержимся от попытки дать строгое определение эмпатии, что предполагает полное понимание ее сущности, хотя такого определения все еще нет именно по причине не полного понимания. Возможно, такое определение и не окажется нужным:) Так бывает, когда ранее внешне выделяемые явления психики оказывается лишь частными проявлениями более общих механизмов. Это справедливо в отношении "неврозов" не желающих вписываться ни в какие постоянно меняющиеся психиатрические классификации (и которые являются зависимыми состояниями ), так бывало с попытками определить "интеллект", который оказывается проявлением жизненного опыта (см. Интеллект), так обстоит дело с "эмоциями", с "бессознательным" и многими другими психологическими терминами, описывающими видимые проявления психических механизмов.

В отличие от телепатии эмпатия - реально регистрируемое явление психики. Как и многие другие психические явления, выделенные психологами в некоторые самостоятельные сущности, она, на самом деле является неотъемлемым свойством организации адаптивной памяти мозга (т.е. памяти, которая постоянно приспосабливается к тому, чтобы быть в соответствии с воспринимаемыми свойствами окружающей реальности) и вскоре станет понятно почему.
И, судя по общепринятому определению, эмпатия - это не совсем то, что привыкли так называть в обыденном употреблении, упрощая ее до некоего эмоционального варианта телепатии, и тем самым придавая ей несуществующее свойство приема-передачи эмоционального настроя на расстоянии. 


У маленького ребенка нет опыта наблюдения многих реакций, и он не способен на сопереживание даже основанное на предположении. Он плохо еще знает, что такое боль, причиняемая другим, и может мучить кошку или сверстника, совершенно не сопереживая причиняемым страданиям.
Нетрудно представить, что чем лучше мы знаем другого (даже не обязательно человека), тем лучше можем и представить его состояние в зависимости от того, с чем он сталкивается или непосредственно откликаться на признаки этого состояния, которые этот другой передает множеством неуловимых деталей своей внешности и реакций. Мы уже научились связывать общую картину, составленную этими неуловимыми и неосознаваемыми деталями с тем, какое эмоциональное состояние другой испытывает. И чем лучше мы это знаем, тем увереннее распознаем в каждом случае. И это касается не только эмоциональных, но и любых других проявлений психики другого, даже его мыслей, оформленных словесно и когда-то раньше высказывавшихся явно.


Эмпатия может проявляться по отношению не только к реально существующим, но и вымышленным персонажам, что несомненно исключает непосредственность передачи "эмпатийного сигнала", а говорит о способности сознательно или неосознанно ставить себя на место того, о ком имеется определенное представление. Читая о переживаниях персонажа, мы настолько способны сопереживать ему, насколько хорошо уже понимаем его или нам кажется, что понимаем: что он подходит под некий известный стереотип. По отдельным признакам в ходе повествования мы судим о переживаниях, согласно нашей модели. И это может значительно, до противоположности, расходиться с оценкой тоже же самого других людей, что дополнительно свидетельствует: нет некоего внешнего источника такой информации.


Сопоставляя представления о психическом явлении "эмпатия", можно выделить основные ее черты: она не дается от рождения, а приобретается с опытом познания объекта эмпатии, как свойство представлять себя на месте другого, не обязательно живого (можно и вымышленного персонажа, даже сказочно-воображаемого) или ныне живущего, и даже не обязательно человека. И эта способность настолько же дает точные результаты (в случае с вымышленными персонажами - адекватность с представлениями автора), насколько хорошо знакомы свойства, реакции другого.


Все то, что воспринимаемся извне и не безразлично личности (имеет не нулевое произведение новизны на значимость) запоминается как связанная между собой (общим ансамблем возбуждения) совокупность более элементарных свойств, и в последующем распознается по этим свойствам.
Так организуется распознавание от самых элементарных зрительных образов (круги, квадраты, полосы, точки), в "зрительном анализаторе" мозга, до объектов, имеющих признаки от различных сенсорных систем (зрительные, слуховые, тактильные, вкусовые, обонятельные), функции распознавания которых реализованы по одному и тому же принципу: как адаптивныедетекторы совокупности воспринимаемых признаков. (см. Иллюстрация организации памяти мозга)


В этом нет никакой принципиальной (и вообще для нашего восприятия) разницы между любыми объектами восприятия, от простых до самых сложных.
Общим для всех объектов является то, что его распознавание происходит в зависимости от более общих условий восприятия (т.е. признаки условий также дополняют совокупность всех признаков дающую уверенность распознавания), самым общим из которых является эмоциональное состояние, и более уточняющие: место действия, время действия, текущие потребности организма, присутствие других объектов, как-то связанных по возможному воздействию. В каждом из таких условий распознается объект в неразрывной связи со смыслом, значением его для нас во всех известных вариантах воздействия и результатов этого воздействия, представление о которых дает жизненный опыт прежних контактов с объектом. С каждым новым контактом все более уточняет совокупность возможных условий в которых объект проявляет новое для нас свойство, вызывая наше к этому отношение: положительное или отрицательное, что и определяет в будущем, будем ли мы избегать контакта в данных условиях или стремиться к нему.
Топологически в нейронной сети мозга такие детекторы признаков представлены колонками нейронов - специализирующихсядетекторов во всех зонах мозга, и являются наиболее общим и универсальным принципом его организации: от анализа на элементарные признаки восприятия - через синтез все более сложны сложных детекторов объектов восприятия - к конкретным программах действия - эффекторным детекторам. Это - хорошо изученная и детально описанная структурно организациянейронной сети. Описанная как морфологически, так и модельно на уровне схемотехники персептронов и их математическойформализации (см. подборку фактических материалов Исследования психических явлений).
Во всех случаях развития представлений об объекте мы примеряем его воздействия на нас, в зависимости от личной системы отношения - значимости, которая и подсказывает, хорошо это для нас или плохо. 
Объект "Я", как выделяемая совокупность признаков самого себя среди окружающего, в этом плане ничем не отличается от моделей любых других объектов, и формируется столько различимых моделей Я, сколько значительно различимых условий присутствовало в личном жизненном опыте. Особенно это касается самых общих, эмоциональных состояний. В каждом из этих состояний объект Я может проявлять свойства, подчас, противоположные свойствам в других условиях. Так, модель поведения в состоянии наркотического транса (алкогольного опьянения или др.) это - резко отличающаяся по свойствам личность, имеющая собственные моральные и этические представления. В случаях длительного опыта наркотического транса такая личность может оказаться более детально развитой, чем все другие.
Фокус внимания (точка осознания) таким образом ограничивает каналы восприятия, чтобы наиболее важная информация (важность соответствует произведению отклика детекторов нового на отклик системы значимости) оказывалась связана в общем ансамбле возбуждения с той моделью объекта Я, которая активна (представлена возбуждением в нейронной сети детекторов распознанных признаков) в данных условиях. Модель Я получает каналы восприятия, для нее приоткрываются (не полностью активированные) каналы возможных действий (которые определяются прежним опытом). Каждый из этих каналов окрашен отношением к получаемому результату (связан с активностью системы значимости), что дает возможность в момент, когда станет необходимо действовать (появился пусковой стимул в восприятии), выбрать наиболее предпочтительный вариант из всех.
Но точно так же фокус внимания может организовать каналы восприятия - ответа и для любой другой модели объектов, даже не одной из моделей собственной личности. Этот трюк проделывают гипнотизеры, заставляя человека почувствовать себя другим человеком, воплотиться в него. Так бывает и при некоторых психических расстройствах, когда текущие модели Я оказываются настолько связанными с негативными переживаниями, что становится невозможным активировать их вниманием. И тогда оставшимся еще не блокированным оказывается модели Я в детстве. Человек начинает полностью и совершенно естественно осознавать себя в другой модели объекта. Его можно даже заставить воплотиться в великого художника или ученого и он станет выполнять эту роль настолько, насколько имеет об этом сложившиеся представления.
В наркотических трансах человек может воплотиться даже не в живое существо, а в камень, в пламя, в демона, в Бога, во что угодно существующее или вымышленное, что имеет представительство в виде модели объекта.
В норме, оставаясь самим собой, точно так же как приоткрываются каналы возможных вариантов действий, с текущим объектом Я, на котором есть фокус внимания, может связываться активность других объектов восприятия, давая возможность осмыслить (оценить значимость) их в контексте существующих условий. Мы получаем возможность представить реакции другого объекта настолько, насколько хорошо его знаем и уже сталкивались с подобными реакциями. А если нет, то можем только предположить, насколько возможны (не противоречивы с его свойствами) для него те, реакции, которые вообще присущи данным условиям. И степень сочувствования может быть от самого легкого подвозбуждения вариантов поведения объекта до полного отождествления с ним самого себя (полная передача фокуса внимания ему).
Определенные проявления такого сочувстования называют эмпатией :) Но на самом деле это - намного более общее явление, чем, то, что условились называть эмпатией. Ясно, что так сочувствовать можно не только моделям других объектов, но и собственным моделям в других условиях, жалея себя, переживая за случившиеся или предстоящее, ставя себя в другую ситуацию и пытаясь понять, как будем себя в ней чувствовать. Сопереживать, даже в каком-то возможном смысле ставя себя на сторону сопреживаемого, можно вымышленному персонажу или брошенному у дороги цветку, вообще чему угодно от самых простых объектов восприятия до самых сложных - сопереживать народу или культуре, идее или объекту художественного творчества.
Я думаю, что теперь понятно, почему в начале этой статьи не была сделана попытка дать строгое определение эмпатии :)