На чем основывается терапевтический процесс гештальт-терапии

Пациент обращается за терапией, поскольку пребывает в экзистенциальном кризисе: его психологические потребности не удовлетворяются. Так возникает мотивация, однако при этом он испытывает некие ожидания и предпринимает невротические (безуспешные) попытки заставить поработать на себя окружение. Пациент ожидает от психотерапевта поддержки, использует специальные приемы манипуляции, например «надевает маску ребенка-паиньки».

Хотя гештальт-терапия дает пациенту многое из того, что он хочет (исключительное внимание, например), она не дает всего, что пациент ожидает (необходимые, по мнению пациента, ответы, восхищение, похвалу). Таким образом, получая некоторое удовлетворение, пациент также испытывает и фрустрацию.

Гештальт-терапия не проявляет интереса к причинам поведения пациента, которые можно попытаться отыскать в личной истории пациента, его бессознательном, то есть сновидениях. Она отвергает тезис о первопричине. Кроме того, причины мало что объясняют и могут привести к проекции ответственности. Гештальт-терапия фокусируется на текущих характеристиках поведения пациента, которые сам он не сознает. Неосознанное гораздо шире бессознательного и включает в себя не только материал, который подавляется, но также материал, который никогда не достигал сознания, который стерся или не был ассимилирован; оно «включает навыки, стереотипы поведения, моторные и вербальные привычки, слепые пятна и т. д.» (Perls, 1973, р. 54). Таким образом, осознанное и неосознанное являются продуктами психической, а также сенсорной и моторной деятельности.

Большое значение имеют сновидения, которые отражают попытку отыскать решение очевидного парадокса. Они не подлежат интерпретации психотерапевтом. Напротив, психотерапевт опирается на них, пытаясь помочь пациенту выявить этот парадокс, представленный двумя несовместимыми стремлениями. Все элементы сновидения, объекты и люди, отражают спроецированные и отчужденные части личности, которые предстоит присвоить и интегрировать.

Проблемы невротической личности лежат не в прошлом, а в настоящем. Терапевт должен, следовательно, работать с имеющимися видами поведения и проблемами через развитие осознания здесь и теперь. Разрешение текущих трудностей способствует разрешению остаточных проблем прошлого, которые одновременно являются и текущими проблемами. С помощью терапии пациент учится жить в настоящем, переживая терапевтическую ситуацию здесь и сейчас.

Фокусируясь на текущих проблемах, гештальт-терапия является эмпирической терапией. Пациенту предлагают пережить как можно больше собственных проявлений — жестов, дыхания, голоса и т. д. Переживая способы блокирования, или «прерывания», себя, пациент лучше осознает, в чем, собственно, заключается его самость. Сосредоточение на себе, то есть на человеке, испытывающем переживания или понимание, возлагает на пациента ответственность за чувства, мысли и действия. Пациент начинает осознавать взаимоотношения между чувствами и поведением в разных сферах, приобретая, таким образом, способность интегрировать разрозненные части своей личности, восстанавливать равновесие и соответствующие границы между собой и окружением.

Незавершенные или прерванные дела пациента в прошлом необходимо пережить вновь, а не просто припомнить, чтобы разрешить их здесь и теперь. Разумного объяснения или понимания (инсайта) тут недостаточно. Психотерапевт предлагает пациенту сосредоточиться на каждой конкретной области незавершенного дела. В отличие от свободных ассоциаций в психоанализе, гештальт-терапия придает особое значение концентрации. (Перлз называл свой метод «терапией концентрации», пока не подыскал название Гештальт-терапия.) Свободные ассоциации ведут к избеганию, полету идей, или «диссоциации». Концентрация подразумевает фокусирование на фигуре, а не на фоне.

Несмотря на присущие пациенту нарушения и замешательство, на первом плане всегда можно разглядеть некое гештальт-образование, пусть даже загрязненное и фрагментарное. Причиной его появления служит тот факт, что оно отражает наиболее насущную в настоящий момент потребность. Как правило, это бывает потребность в безопасности и поддержке со стороны психотерапевта в сочетании с сопротивлением, связанным с сохранением самостоятельности. В безопасной обстановке терапии незавершенные ситуации (или проблемы) могут образовать более четкие фигуры. Концентрация необходима для преодоления сопротивления. Когда каждый элемент незавершенного дела наконец завершен, гештальт также завершается и уничтожается, а пациент готов перейти к другому элементу незавершенного дела. В конце концов удается достичь того, что пациент уже не прерывает себя и процесс ассимиляции/деструкции.

Терапия, таким образом, с помощью фокусирования на признании и осознании интересов и потребностей, пытается восстановить нормальный процесс, благодаря которому эти интересы и потребности могут сформировать фигуру и быть проработаны либо путем поиска их удовлетворения в окружении, либо путем решительного отстранения от них с закрытием гештальта. Следовательно, гомеостаз, или процесс саморегуляции, может быть продолжен без прерывания и аккумуляции незаконченных дел или незавершенных гештальтов. Поскольку целью терапии является не разрешение проблем пациента, а обучение пациента их разрешению, терапия не является процессом решения проблем. После завершения терапии пациент должен уметь решать собственные текущие проблемы, а также самостоятельно предотвращать, уменьшать или разрешать будущие проблемы.