ФЕНОМЕН ГРУППОМЫСЛИЯ

Николай Иванович Семечкин,
кандидат философских наук,
заведующий кафедрой психологии Дальневосточного государственного университета.
Материал опубликован на Elitarium.ru

Анализируя пагубные решения, вызывавшие кризисы и тяжелые последствия, американский исследователь Ирвин Дженис пришел к выводу, что причиной возникновения таких решений послужила обстановка, атмосфера, складывавшаяся во властных группах. Обнаруженный феномен он назвал «огрупплением мышления» ( groupthink) (Дженис И., 1971).



Сам Дженис отмечает, что идея о групповом мышлении возникла у него, когда он читал воспоминания одного из чинов администрации американского президента Джона Кеннеди о том, как готовилось вторжение на Кубу. Как известно, эта затея американских властей закончилась провалом, нанеся немалый урон престижу администрации Кеннеди. Кроме этого пагубного эпизода в истории, были и другие бесславные, а порою и трагические события как в американской, так и в российской истории: неготовность военной базы Перл Харбор к нападению Японии, эскалация войны во Вьетнаме, опыт войны в Афганистане и т. д. Несмотря на разнесенность во времени и различие всех этих ситуаций, данные эпизоды истории объединяло одно — они явились следствием непрофессиональных решений, которые принимались группой либо высших политических, либо военных руководителей. Все они были следствием коллективно принятых решений.

Многие признаки группового мышления нашли эмпирическое подтверждение в ходе различных, прежде всего архивных исследований публичных поступков политиков во время наиболее болезненных внешнеполитических и внутренних кризисов. Сам Дженис анализирует три таких внешнеполитических кризиса — катастрофическая самонадеянность американских военных на Гавайях, обернувшаяся разгромом военно-морской базы Перл Харбор, где погибло около четырех тысяч человек; бездарное вторжение на Кубу, закончившееся провалом; поражение США во вьетнамской войне.

Дженис выделяет пять условий, которые способствуют группомыслию.

Первое — привлекательность членства в данной группе. Следовательно, все ее члены заинтересованы в сохранении своего положения, в долговременном существовании самой группы и друг друга. Все это служит укреплению групповой сплоченности.

Если мера сплоченности группы зависит от уровня ее привлекательности, то ключ к пониманию феномена группового мышления лежит именно здесь. Понятно, что самой сплоченной будет та группа, принадлежность к которой очень привлекательна для большинства ее членов. В таких группах царит подчеркнутое единодушие, единомыслие, и члены тесно сплоченных групп легко меняют свои индивидуальные взгляды, приноравливая их к мнению большинства. Каждый при этом убежден, что делается это во имя высоких целей: сохранения гармонии, поддержания добрых отношений, предотвращения разногласий. Таким образом, высокая заинтересованность в сохранении своего членства в группе, заинтересованность в привилегиях обусловливает ее тесную сплоченность и побуждает членов к внешнему (избыточному) и внутреннему конформизму. Иначе говоря, члены группы не только демонстрируют согласие с нормами, но и начинают искренне воспринимать их как наилучшие, самые правильные. Таким группам присуще «мы-чувство» (Дженис И., 1971).

Второе условие — наличие властного, авторитарного лидера, директивно навязывающего свою точку зрения всей группе. В этом случае мнение «первого лица» может выдаваться, но что самое главное, и восприниматься действительно как мнение всей группы. В советской истории подобное директивное, навязываемое решение демагогически приписывалось социальному фантому — «народу» и поэтому облекалось в клишированные формы — «по многочисленным просьбам трудящихся», «так считает народ», «мы посоветовались с народом», «от имени советского народа» и т. д.

Третье условие — закрытость группы, ее самоизоляция. Огруппление мышления возникает в тех группах, которые ограждены от критики, недосягаемы для контроля. Прежде всего это группы правящей элиты. Чем строже поддерживается «неприкосновенность», тем с большей вероятностью появится «группомыслие».

Четвертое условие — решения группы не подвергаются внешней экспертизе. Властвующие группы присваивают себе право выступать от имени «народа», право быть его «глашатаями», и собственное мнение они начинают воспринимать как безукоризненное, абсолютно истинное. Ведь «глас народа — глас Божий», а боги, как известно, не нуждаются во внешних экспертах.

Пятое условие — сильное групповое давление, обусловленное взаимовлиянием членов группы друг на друга. В свою очередь, повышенное психологическое давление вызывается тесной сплоченностью индивидов, имеющих одинаковые ценности, мотивацию, направленность мышления и другие психологические характеристики. «Мы-чувство» и групповое мышление делают членов группы психологически похожими друг на друга, так что они начинают соответствовать поговорке «два сапога — пара».

В условиях нестабильной, стрессовой ситуации, когда вся группа ориентирована на лидера и на его мнение, возникает иллюзорная уверенность, что другого, альтернативного решения просто не может быть.

И. Дженис специально оговаривает, что групповая сплоченность не всегда приводит к негативным последствиям и что при определенных условиях сплоченность и вообще групповые решения могут обернуться благом (Дженис И., 1971). Брайан Маллен и Джоэл Купер (1994) уточняют, что сплоченность рабочих производственных групп дает им преимущество и выгоды, но в группах принятия решений за нее иногда приходится расплачиваться (Майерс., 1997).

Кроме пяти условий, выделенных Дженисом, Кларк МакКоули обнаружил еще одно — шестое условие. Он утверждает, что помимо групповой сплоченности н еобходимо еще чувство неуверенности членов группы относительно того, как их воспринимают и оценивают в группе. Коротко говоря, каждый член группы не знает наверняка, насколько он в группе «свой». Поэтому на всякий случай он демонстрирует повышенную лояльность групповым решениям (McCaulley С, 1989).

Кроме предпосылок, И. Дженис выделили восемь признаков группового мышления. Они перечислены ниже.

1. Иллюзия неуязвимости. Правящие группы в силу своего привилегированного положения вырабатывают не совсем адекватные представления о степени своего могущества. Поэтому им свойственны самодовольство и убежденность в собственном превосходстве над всеми остальными людьми буквально во всем — в уровне интеллекта, в силе собственного влияния, в хитрости и, наконец, в безнаказанности. Все это может подтолкнуть такие группы к принятию самых непродуманных, рискованных, безответственных, а порой и просто преступных, решений. История многих стран, в том числе и нашей, знает немало таких решений.

2. Коллективная рационализация. Рационализация является одной из форм психологической защиты и что ее открытие принадлежит 3. Фрейду. Человек, совершив заведомо иррациональные, неразумные действия, придумывает для них рациональные, логические объяснения. Огруппление мышления и «мы-чувство» приводят к тому, что к рационализации прибегает группа для обоснования своих безответственных, продиктованных не разумом, а самодовольством и амбициями действий.

3. Вера в свою моральную непогрешимость. Учитывая сказанное, не приходится удивляться, что властвующие группы могут воспринимать себя как образец добродетели и высокой морали. Эта позиция очень удобна, поскольку позволяет оправдывать любые свои безнравственные, антигуманные решения, выдавая их за верх гуманизма. Ощущение собственного морального совершенства ведет к вседозволенности в средствах, позволяет лгать, утаивать информацию и т. д.

4. Стереотипы в отношении «чужих». Понятие «социальный стереотип» можно определить как когнитивную схему, сложившуюся в отношении какой-либо социальной группы. Не все, но значительная часть стереотипных представлений носит уничижительный, презрительный, враждебный и т. д. характер, то есть является предубеждениями. Понятно, что это не лучший способ восприятия социальных групп. «Другие», «чужие» предстают в карикатурном, словом, искаженном, далеком от реальности виде. У властвующих групп, таким образом, в отношении «чужих» формируется «шапкозакидательское», высокомерное и вместе с тем чересчур настороженное злобное отношение, обусловленное страхом и ненавистью. Такой способ восприятия «других» укрепляет группу в чувстве собственного превосходства и правоты.

5. Прямое давление на инакомыслящих. Огруппление мышления способствует тому, что если кто-то из членов группы, сохранивших собственную точку зрения, начинает выражать сомнение относительно принятого группой решения, то группа оказывает нанего как скрытое, так и явное давление. Дженис в связи с этим отмечает, что диссиденту дают понять, что он должен соблюдать два правила: а) не сообщать о своих сомнениях «чужим» или в присутствии посторонних, то есть «не выносить сор из избы», чтобы сохранялась видимость единства и отсутствия разногласий; б) он может сомневаться в частностях и критиковать детали, но не «генеральную линию» группы. Но даже и при соблюдении этих требований малейшее отклонение от общей позиции повлечет санкции со стороны группы.

6. Самоцензура. Впрочем, как правило, никаких санкций против инакомыслия и не требуется, поскольку, как установил Дженис, групповое мышление побуждает членов группы самостоятельно подавлять собственные сомнения, отказываться от них, то есть использовать самоцензуру. И это понятно, если вспомнить о понятии конформизма: он без самоподавления невозможен. Собственно, в этом и состоит его сущность.

7. Иллюзия единодушия. Если человек подавляет свои опасения и сомнения, держа их при себе и боясь их высказать, чтобы не оказаться в роли зачинщика разногласий — так поступает большинство членов группы, — то отсутствие высказанных сомнений создает у всей группы иллюзию единомыслия. Раз все молчат, значит, никто не сомневается, все согласны — примерно так рассуждает каждый. Это побуждает членов группы к еще большей самоцензуре, что, в свою очередь, усиливает иллюзию единомыслия. Таким образом, даже имея различные точки зрения, членам группы и группе в целом удается сохранить уверенность, что все придерживаются одного мнения.

8. Наличие «умохранителей». Слово «умохранители» не совсем в ладах с тем смыслом, которое оно должно передавать. Частично это оправдывается тем, что сам Дженис объясняет свои языковые нововведения ссылкой на Джорджа Оруэлла, который в романе «1984» использует слова «новояза», то есть языка, порожденного мрачной, утратившей всякий смысл социальной реальностью, описанной в романе.Вместе с тем в русском языке уже давно используется слово, хорошо передающее смысл того, о чем пишет Дженис. Это слово «идеолог». В нашем случае речь идет об идеологах групп. Основная их функция — будь то официальные или самочинные идеологи — сводится к борьбе с инакомыслием разными, чаще всего аморальными, преступными способами и средствами. Это может быть и утаивание информации, и ложь, и клевета, и дискредитация оппонентов.

***

Исследования, проведенные Дженисом и его последователями, установили, что политики, руководствующиеся групповым мышлением, отличаются высокопарной патриотической риторикой, самолюбованием и, что вполне логично, упрощенным, даже примитивным пониманием проблем. Это вполне объяснимо — предвзятость, избирательность в отборе информации и в оценке вариантов решения проблемы неизбежно ведут к ограниченности и примитивизму.

Дав психологическую характеристику группам с «огруппленным мышлением», Дженис описал также признаки, свидетельствующие о дефектности принимаемых этими группами решений. К ним он относит необъективность, избирательность в отборе и использовании информации, безальтернативность, непродуманность, невнимание к возможным опасностям, которыми может угрожать принятое решение и т. д.

Групповая сплоченность, единодушие, единогласие, общее согласие и т. д. не обязательно фатально ведут к плачевным результатам. Если ваша группа не занята решением глобальных проблем или разработкой долговременных стратегических планов, спасением страны или, по крайней мере, фирмы, а занята производственной деятельностью, то сплоченность, единодушие и т. д. сослужат ей добрую службу.

Кроме того, Дженис предложил ряд рекомендаций, которые, по его мнению, могут предотвратить огруппление мышления. Для этого, по его мнению, необходимо, чтобы лидер группы признавал право на инакомыслие и даже поощрял его, давая возможность каждому члену группы открыто высказывать свое несогласие или свое особое мнение. Лидер вообще не должен навязывать свою точку зрения, вместо этого предлагая высказываться всем остальным. Это необходимо для того, чтобы были изложены и выслушаны все имеющиеся мнения по поводу обсуждаемой проблемы. И уже затем, когда выскажутся все, лидер может на основе альтернативных точек зрения сформулировать свое мнение о решении проблемы. В больших группах для выработки плана решения проблемы могут быть созданы подгруппы, работающие независимо друг от друга, чтобы затем на заключительном этапе сообща, всей группой принять окончательное решение. Но опять-таки для работы в таком порядке необходимо, чтобы лидер и группа были заинтересованы в эффективности своих решений, а не в демонстрации своей сплоченности и единодушия. Очень многое здесь, по мнению Ирвина Джениса, зависит от мотивации и поведения лидера группы.